Сказано что светлячков используют для шпионажа, но как они появились не написано.
Плюсом подобные вещи в начале документа с лором названы дарами и в третьем указано что он был последним. Светлячки получается не дар?
да это плувийцы просто в раю опять наныли что им нехуй делать. Записывать в 4 дар никто не стал, но по факту он был
План сейчас такой:
- Дожидаемся спрайтов
- Выходим из WIP
- Ревью кода
- Мерж
- Выдача вайтлистов
- Профит
2 лайка
Чисто теоретически, если у живого святого есть форонка и кончаются аргументы в споре, он может сделать вот так
4 лайка
Подумал, покурил, прочитал, задумался… Действительно круто. Желаю удачи на этом нелегком пути, пойду набросок анкеты сделаю мб
15 лайков
мне можно
2 лайка
А вот если делать Измученную речь, то все ок:
- А-ЛЛ-ООТЕЦ. ТЕБЯ ХУЙ РОДИЛСЯ ДЕНЬ. НАХУЙ.
ролеплейно
1 лайк
надо будет кстати в лоре немного дописать про почтительное отношение к мертвым и живым-святым
А то щас некрасиво будет если мы духа-предка нахуй пошлем
– А мой дух-предок СПУ с сиськами видел.
– Мудр твой дед…
12 лайков
Однажды все плувийцы решили собраться в баре, чтобы отметить ввод их расы на тау.
В тот день в баре было пусто.
Куклы изначально не знают, с каким количеством они могут попасть в рай?
Однажды все плувийцы решили собраться в баре, чтобы отметить ввод их расы на тау.
В тот день в баре было пусто.
Куклы изначально не знают, с каким количеством они могут попасть в рай?
это значение всегда разное, зависит от кол-ва игроков в раунде
4 лайка
Первыйнах
анкета
Ван Лисань с детства был хитер, как лиса: немудрено это, потому что родители были последователями пути хитрости, и обучили Лисаня хитрить так, как хитрили они. К сожалению, и мать и отец Вана Лисаня нахитрили на развод - после пятой измены папы Вана (и, как открылось в споре, шестой измены его мамы), семья была разорвана на части. Сначала маленький (было ему лет 12) Лисань думал, что это какой-то хитрый способ получить побольше социалочки от государства, или хитроумная схема для выбиваний рекомендаций из сочувствующих, но потом он понял - это все взаправду. Так впервые он пошатнулся с дороги хитрости, но толчок был недостаточно сильным, чтобы смести Вана с пути, и он продолжил смело идти с мыслью: “Хитрить можно для попадания в рай, но нельзя хитрить в личной жизни”.
Уже через год Ван придумал свою первую схему для получения рекомендаций: хитрить с учениками начальной школы. Они ещё не до конца умели читать, и поэтому некоторых он “учил писать” - получая тем самым законченное рекомендательное письмо - а других, ещё не понимающих реальной ценности своей рекомендации, просил делать подписи за сущие мелочи, вроде сделанной домашней работы или какой-то сладости. Все это продолжалось до тех пор, пока один из родителей не узнал о происходящем. Случай был на устах, Лисань был, несмотря на свой возраст, опозорен в СМИ, и его пример использовался как часть пропаганды пути совести. Под напором травли и кризисом собственных убеждений, Ван решил покинуть путь хитрости и присоединиться к сторонникам баланса: “похоже, что хитрить можно лишь тогда, когда это тебе не аукается” - он считал.
Однако, сторонники баланса не особо хотели его принимать. Конечно, он носил их одежды, но своим Вана никогда не расценивали, так что Ван пребывал в унынии.
Прошла пара депрессивных лет: утихли проблемы с социализацией, про случай забыли, вспоминали про Лисаня только радикалы в своих демагогиях. “Может, все же, стоило того? Подумаешь, пару лет меня мучили - подумаешь, друзей не стало - подумаешь…” — в таком ключе начал рассуждать Лисань. — “А я, может, из-за этого в Рай попаду, и оттуда буду смеяться над этими придурками. А буду ли? Ну вот наемся я там, отосплюсь, и потом что… снова наемся и снова отосплюсь?”. По итогу решил, что раз родители ему наказывали в рай попасть, то так и надо. Причем, с самими родителями он решил не разговаривать - хотя жил со своим отцом, но как отца его не видел. Получилась странная ситуация: Лисань воспринимал своим родителем какой-то образ, который был с ним в детстве - а сейчас почти не контактировал со своим предком и вообще считал его какой-то отдельной, погасшей сущностью. Ну это и неудивительно: после развода отец “потускнел”, его лицо полностью лишилось вечно сверкающего озорства, его легкая хитрая улыбка ни разу не появлялась с тех пор, и все желание попасть в рай куда-то иссякло. Однажды, напившись, он признался своему сыну, что он уже был на небесах - когда у него была жена, а теперь он ничего не достоин и ничего ему не надо - и потоптался по ковру, надев старые разорванные кроссовки. Примерно тогда Лисань потерял к нему последнее уважение.
Вану исполнилось 18. За последние года он снова возобновил свою деятельность по поиску рекомендаций, однако шла она хуже, чем обычно, но иногда получалась: основной его тактикой был поиск психически-нестабильных плувийцев, которыми просто манипулировать и которые ничего в ответ не сделают. Ван понимал, что это “плохо”, и иногда его мучила совесть, но теперь он оправдывался кратким: “Меня травили, и я вышел таким - вы сами виноваты” - и старался напоминать себе об этом каждый вечер, какой его сердце беспокойно билось от совершенных поступков. Подобные переживания были для него в новинку, однако они не помешали ему вернуться на путь хитрости: он снова считал, что его взгляды соответствуют ему больше.
Лисань, впрочем, сохранял свой прагматизм, а потому его целью было наняться во флот, чтобы поскорее помереть от какого-нибудь трагического случая. Желающих было много, требовались хорошие оценки - и Ван старался ради своей цели. Результат не разочаровал: он хорошо сдал вступительные и получил место в академии космофлота. Учеба шла как по маслу: пусть он и не завел там полезных связей (да и в целом друзей), благодаря своим стараниям и хорошим отношениям с преподавателями, а также талантам и критическому мышлению - вышло пробиться и занять хорошее место на одном из кораблей.
Терзания души почти забылись. Цель была близка, вот она - буквально на горизонте, совсем скоро - счастливое освобождение смерти. Во всей этой бочке мёда был деготь тяжелых сомнений, от которых Лисаня иногда тошнило, но в такие моменты он всегда вспоминал нравоучения своего отца: “Другие плувийцы - лишь ступени на пути твоего возвышения!” - и странные вопросы, “нужен ли мне рай?” - “стоит ли оно того?” - быстро отпадали.
Но тут произошла трагедия. Во флоте оказалось… тяжело умереть. Охота за карпами оказалась не такой опасной, как представлял себе Лисань: автоматические оружия с огромным успехом уничтожали рыбу, которая не могла даже прокусить корпуса корабля. Пришлось думать. Много думать. И вот, наконец надумалось. Лисань решил устроить военную провокацию. Нет-нет, обман детей и эксплуатация овощей - это было слишком низко, нужно было набирать масштабы, причитая себе под нос то слова отца, то собственные оправдания о том, что общество не заслуживает его пощады.
Во время того, как рядом проезжали корабли НТ, Лисань всегда использовал сеть телекоммуникаций для посылания им угроз и оскорблений, все надеясь получить в ответ заряд из артиллерийских орудий, но работники НТ никак не поддавались провокациям и не удостаивали его даже словесным ответом - похоже, что они расценивали Вана как тявкающую собачку. Когда Лисаню все это надоело, он решил переключить орудия на ручное управление, и навелся на флот НаноТрейзан, сперев предварительно карты доступа оставшихся офицеров на корабле для инициализации удара. К счастью, один из них пошел отлить посреди ночи, и увидел, что творит Ван. После пары шлепков оглушающей дубинкой офицер смог связать Лисаня и разбудил других офицеров на корабле. Думали всей группой, что с ним делать.
— Посадим его в одиночную камеру, — один из офицеров сказал. Он носил одежды хитрости. — Еды дадим - палочек не дадим. Пусть выбирает, что ему важнее - жизнь или Рай. Если Рай - там и помрет, если жизнь - выбросим его потом где-нибудь на Плувии.
— Ну что ты! Зачем нам его убивать? Или выбрасывать? Отвезем его обратно, пусть партия судит, — сказал второй, в одеждах совести.
— Партия несправедливо судит, да и доказательств у нас нет. Вон эти, — он показал в сторону корабля НТ, — от него натерпелись - им его и отдадим, — сказал плувиец в одеждах баланса.
Ван, дружелюбно улыбаясь, сказал:
— Зачем так? Ребята, я это для нас всех сделал. Сейчас мы друг друга перестреляем - и мы все в рай попадем. Это победа и для Плувии как для народа - мы противника накажем - так и для нас - дорога на небеса.
Плувиец в одеждах хитрости повел глазами. Лисань сразу понял: офицер, должно быть, не уверен, что у него достаточно рекомендательных писем. Плувиец в одеждах совести недовольно цокнул: Лисань понял: офицер, должно быть, заботится о других и не хочет развязывать войны. Плувиец в одеждах баланса надменно вздохнул. Лисань понял: офицер смотрит на него свысока и сам имеет хороший план для попадания в рай.
Офицеры решили передать Вана на корабль НаноТрейзан. Оттуда его привезли на ближайшую станцию - Исход - и начали судить. Судили, судили… потом еще судили - несколько часов судили. В итоге, досудили. Потирая ручками, капитан провозгласил, что у Вана Лисаня теперь штраф - под десяток миллионов кредитов - и что теперь он будет его в добровольно-принудительном порядке отрабатывать на должности уборщика. Лисань начал плеваться и ругаться, но к нему сразу же подбежало несколько офицеров и, ни проронив ни единого слова, переломали обе его ноги.
Так началась новая, незавидная жизнь Вана Лисаня. Он так и не раскаялся за свои поступки, когда у него был шанс и когда сердце того приказывало, и держался пути хитрости до последнего, хоть и ветер событий пытался сдуть его на более щадящие тропинки жизни.
послесловие
Сначала я хотел написать историю об искуплении: о том, как Лисань понял, что из-за вреда окружающим людям он вредит и себе тоже, превращаясь в монстра, обреченного на несчастье, и что не стоит какая-то далекая мечта такого осквернения своей души. В конце он должен был понять, что рай переоценен и никогда не принесет ему душевного спокойствия после всего того, что он сделал, и, возможно, повторить поступок своего отца, потоптавшись по ковру в грязной обуви. Но анкета должна иметь плувийца, который хочет попасть в рай, поэтому в итоге я решил, что рассказ будет о плувийце, который до конца своей жизни будет стремиться к этому. Другой концовкой в моей голове была смерть Лисаня: он должен был сделать провокацию, погибнуть, но в итоге, вместо того, чтобы попасть в рай, просто умереть - и тем самым история была бы о том, как самоуверенность довела чувака до бездны. Но мне сказали, что умирать Лисань тоже не должен, поэтому в этой концовке он просто ведет себя как пидорас и получает за это по ногам от Хуесоса Царевича.
1 лайк
- Где поиск приятного запаха?
(шутка) - “Мы выполняем приказ Трейзоновича Директоровича”
Смешно, но мемить прямо в квенте - перебор. Можешь задать плохую тенденцию -
Надо отдать его проклятым на растерзание. Они его убьют
Смысл не в том чтобы убить, а в том чтобы заставить плувийца нагрешить, чтобы он в рай не попал. Просто убить - не катит
Итого:
- Про проклятых перечитать, потому что лор понят не совсем верно
- Мемы убрать
1 лайк
это я пытался написать типа хитрец хочет от него избавиться обойдя правило о том что нельзя убивать других плувийцев - вскрытую кинуть его в какое-нибудь общество проклятых на Плувии, чтобы его там на органы разобрали. Хитрецу в целом все равно, попадет Лисань в рай или нет - он просто не хочет таскаться на суды.
но ок, уберу
UPD: исправил.
UPD2: ты еще там не заметил мем “Мы попадем в рай, а они просто сдохнут” - его тоже убрал.
POV: твой плувиец-лидер с сияющими глазами задвигает речь и поднимает тебя и твоих братьев убивать культистов
1 лайк
это не мем, это правда
(шутка)
4 лайка
А че по технологиям то у них? По идее у них старьё одно, да?