Как подействовали мои обвинители на вас, о мужи Тау Кекияне, я не знаю; что же меня касается, то от их речей я чуть было и сам себя не забыл: так убедительно они говорили. Тем не менее, говоря без обиняков, верного они ничего не сказали. Но сколько они ни лгали, всего больше удивился я одному – тому, что они говорили, будто вам следует остерегаться, как бы я вас не провел своим ораторским искусством; не смутиться перед тем, что они тотчас же будут опровергнуты мною на деле, как только окажется, что я вовсе не силен в красноречии, это с их стороны показалось мне всего бесстыднее, конечно, если только они не считают сильным в красноречии того, кто говорит правду; а если это они разумеют, то я готов согласиться, что я – оратор, только не на их образец. Они, повторяю, не сказали ни слова правды, а от меня вы услышите ее всю. Только уж, клянусь Воласом, Тау Кекияне, вы не услышите речи с разнаряженной, украшенной, как у этих людей, изысканными выражениями,c а услышите речь простую, состоящую из первых попавшихся слов. Ибо я верю, что то, что я буду говорить, – правда, и пусть никто из вас не ждет ничего другого; да и неприлично было бы мне в моем возрасте выступать перед вами, о мужи, наподобие юноши с придуманною речью.
Робастович Платон Сергеевич©
Хотелось бы задать вопрос не только игрокам, но и администраторам. Давно ли литература, а также чтение её стало приравниваться к запретным речам? Кем же мы будем, если любая неугодная литература будет приниматься за ЕРП, а всякий её читающий в слух - ЕРПшером? Давно ли мы перешли ту черту, когда любое грубое слово может быть принято за ЕРП, а поцелуй или объятия могут стать чем-то запретным и ужасающим для чужих глаз?
