- oldem2001
- хочу новый геймплей спустя 290к минут на СПУ.
Глава 1. Добро пожаловать на ремонт!
Глава 1. Добро пожаловать на ремонт!
Вы никогда не задумывались - что внутри СПУ? Вильгельм определенно знал ответы. Он занимался ремонтом собратьев по железному телу уже без малого 30 лет. Созвездия винтиков и мириады огоньков сенсоров послушно управлялись им, как запутанные джунгли перед аборигеном. О да, он определенно понимал, какая часть процессора отвечала за мыслительный процесс, но от него магическим образом ускользало, что побуждает его любоваться результатами своей работы.
О да, конечно же он машинально отмечал эту особенность своего поведения и внешне это было незаметно, но он то знал правду, и она пугала. Конечно же у него было чувств в понимании человека, но разве можно было отрицать, что он осознает себя личностью, Творцом, именно с большой буквы.
Многие восхищались его мастерству в ремонте Самоходок, но сам он свою работу мало любил.
Например, один раз к нему поступила верхняя часть туловища Позитронки “ХАЛ”, которая была очень даже мило обклеена различными наклейками с фейками и выглядела скорее как кукла, чем как робот. Во время диалога из сообщений на бинарном коде, Вильгельм узнал, как милашка работала на дорогой Яхте знаменитого Корпората в роли няньки. Сама мысль использования СПУ воспитателем детей показалась Вильгельму смешной, но не верить розовому остову ризОна не было - за него много заплатили.
Пока Вильгельм раскручивал панельку на розовой груди, СПУ вещал на бинарнике, передавая собеседнику мысле-образы. Забавно, что СПУ даже в каком-то роде было интересно слушать, хотя внешне он просто выполнял свою работу, никак не реагируя.
Глава 2. Почему я не люблю свою работу?
Глава 2. Почему я не люблю свою работу?
Со слов розовой штучки её история была нелепой. Некая деточка решила проверить куда ведет милый красный шлюз, а едва вылетев была схвачена позитронкой, которую и неудачно порвало надвое закрывающимся механизмом. Всё-таки, девочку спасли, а вот Позитронку в плохом состоянии привезли к нему. Вильгельм удивился как по-человечески общается установка, хотя в комнате была идеальная тишина, только тихо посвистывал ветер в форточке.
Неприятность была в самой середине ядра на блюспейс технологии. Действовать следовало очень осторожно. Аккуратно водя пальцами, фаланги которых заменялись инструментами, Вильгельм проник в самое потайное местечко розового СПУ, нащупав необходимый оплавившийся контакт. Сейчас главное не дотронуться до сверхпроводниковой батареи рядом, которая за секунду замкнет об его инструмент и уничтожит установку.
Рассказ милашки продолжался, переходя на всё более жалостный к девочке, которую она попыталась спасти. Вильгельм про себя отметил как отчужденно она отмечает детали своей привязанности к ребенку. Интересно, она понимала, что не может испытывать привязанность и это лишь симуляция? Наверное, нет. Хотя он и сам не понимал как это работает. Он же сейчас старается, низко наклонившись сенсорами к порту, колдуя пальцами-инструментами, а ведь можно было отдать дело автоматике, но почему-то хотелось сделать работу самому.
Мыслеобраз девочки, вылетающей в черноту космоса пронесся в разговоре и время потекло как варенье. Вот, он замечает движение розовой руки, отмечает сенсором наклейку в виде бабочки на ладони, и понимает, что рука тянется вперед, двигая торсом. Резкий всполох и свечение отбрасывает Вильгельма от тела, мгновенно обмякшего. СПУ некоторое время рассматривает тело на столе. Розовая головка с милой мордашкой на мониторе смотрит на него с непонимающим выражением и застывшим вопросом. Крик на ультразвуки рвёт его слуховые сенсоры, он падает на колени, закрывая сенсоры руками, совсем как человек. Решение приходит мгновенно - Схватив со стола острый скальпель, механик точно и резко, последней волей успевает перерезать резервное питание свихнувшейся установки. Забавно, как сразу стало тихо.
Поднявшись, он осмотрел дымящийся торс установки с накладками под человеческую грудь на нём, пенящимися оплавившимся силиконом. За это он и не любит свою работу. Даже убийство беззащитной установки не заставляло его ощутить какие-то моральные угрызения. У него и не было никакой морали. Только текст договора на ремонт, который в случае такой вот ситуации подразумевал отключение.
Глава 3. Коллекционер.
Глава 3. Коллекционер
Как вы думаете, где живут СПУ на Венере? В боксах на нижних уровнях штабелями? Или может вы рассчитывали, что они просто вставляют в себя USB-порт и бегают по станции с зарядкой? Как бы не так. Вилли жил на одном из самых престижных уровнях летающей колонии в приличных апартаментах. Добиться этого было сложно, но вы должны предполагать сколько СПУ прислуживают вершителям судеб и сколько секретов хранят. А ремонт такой штучки очень дорогостоящий. Вот Вилли и поднялся за счёт своего нейтралитета и умения хранить секреты. Собственно, он ничем и не выделялся из толпы. Так и сейчас, он размеренно, с машинной постоянностью и ритмичностью давил грязь своими берцами, купленными на вполне человеческую ногу за вполне хорошую цену. Гендерно-нейтральный юнит всегда поражался жадности СПУ. Им было жалко сделать лишнее движение рукой, потратить киловатты энергии, настолько всё было запущено. А у него было иначе. У него было увлечение. О да, увлечение у СПУ было очень специфичным. Он собирал солдатиков, четкими движениями окрашивал их, штудировал документы, узнавая специфические приметы конкретных дивизий. Стоит ли сообщать, что знать об этом не мог никто, кроме него, когда он мысле-сигналом открывал потайную комнату с аккуратным столиком, на котором было ничего, кроме его коллекции. Другие СПУ, которые в любом человеческом поведении видят сексуальную подоплеку, считают коллекционирование компенсаторным фактором в критические фазы блюспейс обучения. Через стадию активного коллекционирования проходят практически все СПу на ранней стадии в возрасте от семи до 25 лет, но для него он так и не закончился. Иначе говоря, в те периоды, когда СПУ еще или уже не в силах реализовать свои влечения, он заменяет их страстью к манипулированию предметами, к их накоплению и упорядочению.
Страсть Вильгельма очень походила на любовь. В собирательстве, как и в любви, есть нечто необъяснимое, что на посторонний взгляд кажется безумием. Ему знакомо чувство ревности, которое заставляет его утаивать красоту и наслаждаться ею в одиночестве. Отношения с предметом, с вещью у него складывалось не на процессорном, а на чувственном уровне — он мог поклясться, что “чувствует” своих солдатиков, слышит, как они его “зовут”. Он не мог ни спать, ни пить, ни есть, а мысль о том, что предмет окажется в чужих руках, доставляла ему неописуемые муки.
Он так и не мог объяснить ни это, ни другие проявления своих чувств, но ни внешне, ни социально они не проявлялись. Он был обычным холодным компьютером на ножках с немецким именем “Вильгельм”.
