0. Сервер, на котором выдано наказание
Tau Ceti Classic I
1. Время и дата события по Москве, #ID раунда, характер наказания (временный/перманентный бан)
2. Причина, указанная при выдаче наказания. В случае бана - это сообщение, отображаемое вам при попытке входа
3. Ссылаясь на какой из пунктов правил подачи апелляции, вы составляете апелляцию?
Просьба на снятие перманентной/бессрочной блокировки.
4. Ваши аргументы
Я больше не будут систематически нарушать правила сервера, игнорировать его дух и устои.
А если серьёзно:
Я больше не буду выводить игроков из игры при малейшем намёке на конфликт, я больше не буду драться насмерть с СБ из-за 5-минутного срока, я больше не буду по приколу убивать всех десвордом на триторе с целью на мясо корги, я больше не буду ливать на 5 минуте раунда в крио на протяжении 20 раундов подряд. Я пытался играть на других серверах, но родная медРП таукита не сравнится с ними. Хочу снова поиграть с таукитянами.
5. Администратор, выдавший наказание.
6. Квента или история на тему станции (только для пермабанов)
Поначалу это была обычная рутинная смена, на станции было около 40 людей, экипаж шнырял туда-сюда по всей станции: офицеры разбегались по постам, учёные наперегонки бежали в токсинную, медработники подготавливали операционные и криокамеры, инженеры перекладывали ответственность за настройку генератора друг на друга, ассистенты исследовали технические туннели, шахтёры дрались за ваучер КМа. ИИ был в режиме гибернации, а помимо органиков на станции было два борга и несколько СПУ. В тот день мне повезло: мой коллега то ли опаздывал, то ли вовсе не был отправлен на станцию, поэтому я находился в мастерской один. Я проводил время за чтением какого-то древнего романа, и не заметил, как прошли первые 15 минут. Смена шла как обычно: учёные уже изучили базовые технологии и получили первые ресурсы, тесла была запущена, парочка ассистентов уже лежали в общаке, как и другая парочка в меде. Ещё чуть позже, когда учёные всё же удосужились поделиться со мной ресурсами, ко мне заехал борг и попросил ВТЕК, а также сообщил о поломанном собрате в технических туннелях рядом с церковью. После установки запрошенных улучшений я отправился к повреждённому роботу, решив выйти в технические туннели через научный отдел.
В технических туннелях была лишь тьма с запахом сырости, однако, несмотря на это, они были богаты звуками: движение газа по вентиляции, мусор, ударявшийся о стенки мусоропровода, мыши и отдаленные голоса членов экипажа. После того как шлюз закрылся за мной, я остался в абсолютной темноте. Я вспомнил о фонарике на КПК и, немного помешкав, включил его. Света давал он совсем немного, но даже это было лучше, чем ничего – так я хотя бы отпугну мышей. Я шёл по туннелям, пока не наткнулся на чёрную густую субстанцию в виде небольшой лужи и маленькой струйки, уходящей вдаль. Очевидно, это смазка из движущихся элементов того самого борга - вероятно после повреждения он некоторое время стоял. Владелец лужи находился немного дальше, он стоял между дверьми шлюза, не давая им закрыться. Я присел, чтобы рассмотреть двигательные конечности робота – мне было нужно передвинуть его в место с нормальным освещением для полноценного осмотра, и, хоть я едва что-либо видел, заключил, что они в полном порядке. Я встал, нащупал руку робота и был уже готов идти назад как услышал треск откуда-то вдалеке, из темноты впереди. Этот треск не был похож на другие звуки – мусор не мог так трещать, в тот момент я не придал этому особого значения и, немного насторожившись, поспешил уйти оттуда вместе с моим клиентом.
Руки, ноги и голова борга были в идеальном состоянии, блестящие (за исключением ног, покрытых стёкшей чёрной смазкой), без единой царапины, а если смотреть на него со спины, то вовсе покажется что он просто в спящем режиме. Нарушала идиллию только огромная вмятина в передней части корпуса, прямо на месте крышки. После нескольких неудачных попыток вскрыть корпус ломом, я решил вырезать на спине борга отверстие сваркой и извлечь позитронный мозг, а затем вставить его в новое тело. Металл не выдержал нескольких минут непрерывной варки и поддался, затем с помощью щипцов я получил доступ к заветному процессору. Обрезав провода, я достал его и обнаружил что он точно также раздавлен. Я несколько минут рассматривал красивые переливающиеся под светом ламп углеродные кристаллики, обычно скрытые прочной оболочкой, пока всё-таки не решился положить его на стол. Отсоединив торс от эндоскелета я внимательно осмотрел его изнутри: все компоненты были раздавлены, химические элементы из батарейки разлились по всему корпусу и уже начали окисляться, внутри было немного смазки, видимо она вытекла из двигательного механизма крышки. Сделав несколько фото я уже собирался писать отчёт о поломке «оборудования», но потом осознал, что прошло уже 30 минут от начала смены, а я так ничего и не ел, поэтому мною было принято решение сперва прогуляться до кухни.
С первого взгляда в баре не было ничего экстраординарного: несколько людей «стояло» у барной стойки, инженеры заняли большой стол и, кажется, отмечали что-то, а парочка ассистентов сидела в уголке и играла в шахматы. Но как только я зашёл моё внимание привлекла толпа людей, собравшаяся возле приватной комнаты; их было так много, что я лишь частично мог видеть створку, закрывающую саму комнату. Они были довольно разнообразны: бармен, два офицера, пара грузчиков, врач и ещё несколько, чью форму я не разглядел. Офицеры и врач яростно спорили с барменом, иногда говоря что-то в свои наушники. Впрочем, кучка еды на поварском столе переманила мое внимание от кучки людей практически моментально – похоже, повар отрабатывал каждый кредит своей зарплаты. Я выбрал тако, однако не смог вдоволь насладиться им – томные вздохи и яростные крики заставили меня повернуть голову в сторону толпы. Люди немного расступились, офицеры достали тазеры и направили их в сторону комнаты. Я подошёл поближе и увидел чье-то тело – обезображенный труп с иссохшей кожей, настолько, что его лицо превратилось в неразборчивое нечто. Ещё большее внимание привлекал клоун, стоявший в противоположном углу комнаты. Он растерянно поднимал руки и хныкал. В некоторых местах на его форме встречались разрезы, окружённые засохшей кровью, однако сама плоть не имела никаких повреждений. Офицеры, угрожая тазерами, приказывали ему лечь на пол, но он лишь продолжал плакать и бормотать что-то невнятное. Один из офицеров описывал ситуацию в микрофон на своем наушнике, в то время как другой выстрелил в стену и приказал клоуну немедленно лечь, начиная подходить к нему. Сразу же после этого клоун перестал хныкать и, опустив руки, выпрямился. В следующее мгновение его рука разорвалась, обрызгав стены и офицера, а из плеча, почти моментально, выросла продолговатая конечность. Ещё мгновение и оба офицера лежали на полу, а своеобразное щупальце замахивалось над ними. Примерно в это мгновение окружающие, в том числе и я, осознали происходящее и, завопив, бросились бежать. Шлюз был так близко, я почти убежал от этого нечто, как отлетел на несколько метров и упал. Сзади были слышны крики, звуки ударов чего-то мясного о металл, треск и сопение. Раздались звуки выстрелов – бармен пытался сделать хоть что-то со своим помповым ружьём. Клоун, если его ещё можно так называть, получив в голову два выстрела, упал, но сразу же поднялся и переключил своё внимание на стрелка. Я поднялся и принялся бежать. В этот раз мне повезло: я вышел из бара и не останавливался до самой мастерской.
“Существует прямая угроза станции или возможно причинение значительного ущерба…” – сообщение прозвучало про громкой связи и привело меня в себя. Лишь спустя несколько минут я смог успокоиться. Но вместе со спокойствием пришла и боль: внутри сильно кололо, а спину жгло. Я отправился в медбей, однако помощи ждать не стояло – врачи и так были заняты кучкой трупов и раненных: среди них было несколько офицеров, ГСБ и врач из бара, а помимо этого в кабинет клонирования лежала очередь из 5-6 тел. Я взял анализатор и просканировал себя: как и ожидалось, трещина в ребре. Еле как замотавшись и наложив шину я подошёл к хранилищу лекарств за трамадолом и стал свидетелем спора между генетиком и химиками. Большой тёмный мужчина размахивал руками, требуя биомассы для клонирования трупов. Писк за ним отвлёк меня от спора и заставил направить взгляд дальше: инженер взламывал шлюз чтобы зайти в медбей. Генетик стал возмущаться: почему тот не попросил открыть; однако его возмущения были прерваны увесистым ударом в голову, размозжившим мозг по стенке. Рука инженера обросла мышцами, разорвала форму и походила на огромное полено. Я оцепенел от увиденного. Он подошёл к генетику и из его торса вылез хоботок, присоединившись к шее трупа. Тело мужчины скукожилось, мышцы атрофировались и, судя по хрусту, сломался позвоночник. Теперь мертвец походил на обгоревшего. Вдруг, инженер закричал, его одежда порвалась, и кожа лопнула, он стал обрастать мясом вперемешку с осколками костей, из гипертрофированных бедер выросло несколько похожих на ноги конечностей; шея удлинилась и по бокам проросло несколько голов, руки вытянулись и сломались в нескольких местах. Наконец, всё это подобие человека обросло кожей. Я как завороженный смотрел на это чудище в нескольких метрах от себя, однако пролетевший рядом лазер и звук горящей плоти привели меня в чувство. Ни секунды не думая, я развернулся и пробежал в холл медбея. Офицеры во главе с ГСБ стреляли в нечто и лазерами и баллистикой, но раны почти моментально затягивались. Визуально, чудовище не получало никакого урона, однако оно скрылось в хранилище медикаментов, попутно выломав шлюз. ГСБ взвёл гранату и собираясь кинуть её аккуратно подходил к выбитому шлюзу. Резко замахнувшись, он даже не успел дрогнуть, как огромное щупальце затащило его вовнутрь. Раздались крики и громкий хлопок со вспышкой – взорвалась граната, упавшая на пол; Офицеры ринулись в хранилище. Любопытство взяло вверх, и я подошёл поближе… ГСБ был прижат к стене. Его армированный плащ лопнул по бокам, спереди на бронеплите было несколько царапин и огромная вмятина. Глаза выпали из орбит, из рта и трещин на броне сочилась кровь. Несмотря на то что, ГСБ, очевидно, уже был мёртв, существо продолжало лупить его по броне, сдавливая всё сильнее. Его рука стала ещё больше чем до этой метаморфозы. Офицеры сосредоточили огонь на «полене», и оно отпало, однако в ответ нечто сбило одного из офицеров щупальцем и замахивалось для следующего удара. Не буду врать, я не самый смелый человек, в этот момент мной овладел страх, мне в голову закралась мысль о непобедимости этого существа, и я побежал в сторону кабинета клонирования. Сняв с трупа парамедика, ожидавшего клонирования, карту, я вышел в туннели.
Я так и не позаботился о фонаре, однако адреналин придавал мне смелости: я без задней мысли бегал в темноте по техническим туннелям, пока не забежал в комнату с окном. Света звёзд было немного, однако его хватило, чтобы увидеть красный шкафчик. Открыв шкафчик, я принялся ощупывать содержимое: пара баллонов, большой жёсткий костюм, противогаз, пара трубок, и, наконец, фонарик. Включив его, я осмотрел комнату. Помимо шкафчика в ней стоял бак с водой, полка с грязными, пыльными вещами, большой баллон и табуретка. Вдруг, эхом, откуда-то из глубины станции я услышал: “Эвакуационный Шаттл был вызван. Он прибудет через несколько минут.” Сначала я обрадовался, но потом осознал, что идти на шаттл равносильно самоубийству. Я не знал, что делать, сначала я хотел просто остаться на станции и дождаться ОБР, однако меня смутил тот факт, что эвакуационный шаттл был отправлен раньше отряда, возможно его и вовсе не вышлют. К тому же те чудовища могли найти меня, а я даже примерно не знал об их количестве. Спустя несколько минут мне пришёл в голову план. Я сложил баллоны с трубками в сумку и вышел в технические туннели, таща за собой бак… В спасательном поде «сидел» труп, судя по форме, грузчика. Он был таким же, как и те, что я уже видел в тот день: иссушенный и атрофированный. Маленькая панель показывала минуту до отлёта, я боялся не успеть поэтому просто затолкнул в под бак и сам залез на него. Я закрыл глаза и расслабился….
((Включить на фоне))
Сейчас идёт уже 41 день моего «ожидания спасателей», 3 дня назад у меня закончилась вода. Первую неделю я не притрагивался к трупу, однако спазмы в животе вынудили меня сдаться. Сейчас же от него остались только ступни, а все остальные кости обглоданы. Он не так уж и плох на вкус, он даже не начал гнить, видимо после «высасывания» тем чудищем все микроорганизмы умирают. Поначалу, я дышал кислородом из баллонов, но потом заметил, что давление в поде не меняется: видимо тут есть система очистки воздуха, питаемая солнечными панелями. Грёбаная сенсорная панель сразу же после взлёта зависла с надписью: «Ожидайте спасателей, они прибудут в течение нескольких дней», интерком постоянно включён, но кроме белого шума так ничего и не слышно. Я накрыл бак одеждой моего попутчика и сплю на нём. Всё мое тело болит, жажда мучает меня. Я откладывал написание этой записки, ибо до конца надеялся, что расскажу эту историю вживую… Поначалу я думал, что меня просто бросили, потом что это чудище пробралось на станцию ЦК и убило всех. Теперь я уже не знаю, чему верить. ̷ ̷̷̷ ̷̷̷̶̷̷̷ ̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷М̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷н̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷е̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷ ̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷к̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷а̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷ж̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷е̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷т̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷с̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷я̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷ ̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷я̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷ ̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷с̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷х̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷о̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷ж̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷у̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷ ̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷с̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷ ̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷у̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷м̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷а̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷ ̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷о̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷т̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷ ̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷о̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷д̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷и̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷н̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷о̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷ч̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷е̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷с̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷т̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷в̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷а̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷ ̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷и̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷ ̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷с̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷к̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷у̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷к̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷и̷̷̷̶̷̷̷̷̷̷̷̶̷̷̷
Иногда я вижу его за окном иллюминатора – оно смотрит на меня. Иногда не вижу, но всё равно знаю – оно смотрит. Оно смотрит на нас всегда, оно смотрит на нас из-за звёзд, оно ненавидит нас.
