- MamedGyseinov
- Мне нравится поведение дион, их мудрость и сам факт существования. По-настоящему мне нравится их мир, который, как я вижу, сильно отличается от нашего.
Человек - гуманная утопия
Что есть жизнь? И какова ее суть? Этим вопросом задается диона на протяжении нескольких столетий подряд. Раз за разом во всем мире вспыхивают стихийные революции, восстают, выходят из повиновения корпорации, разрушается промышленность. И из всех этих испытаний рано или поздно выходит Победитель — гуманная утопия. Но идет ли этот прогресс на пользу? Ведь победитель, как известно, получает лишь ту часть мира, которая была завоевана, но навсегда остается в том же положении, что и его завоеватель. Выходит, что Победитель, в отличие от тех, кто добился успеха в прошлом, по- прежнему вынужден пожинать плоды своего успеха.
Достигнув предельного возможного для человека уровня сознания, личность по сути деградирует и просто превращается в производный биологический инструмент, бездумно функционирующий на протяжении всех эпох — то есть, собственно, всю свою жизнь. Многие теории говорили о том, что эта деградация вовсе не неизбежна, а связана с развитием высшего, осознанного, и лишь постепенно будет происходить в силу утраты сознанием адекватного содержания, с утраты им потенциальной духовной полноты. И это, несомненно, справедливо.
Но как же тогда объяснить, что идеи Победителя остаются такими жизнеспособными, а соответствующие им идеологии развиваются в этих культурах быстрее и радикальнее, чем в тех, где не сохранилось ни их источника, ни их интеллектуальных опор? Ведь очевидно, что Победитель не может существовать без своих поклонников. Жизнеспособность идей, основанных на победителе, объясняется как раз тем, что он овладевает ими не с помощью грубой силы, а через интеллектуальную и нравственную экспансию. Именно поэтому само понятие « одержимость» в глазах многих людей весьма далеко от того, что является в реальной жизни человеческой сущностью, ведь одержимый — это тот, кто пребывает в постоянных колебаниях и сомнениях, его рассудок подвергается опасности. Понятно, что этот оппонент Победителя не может быть живым и здравствующим человеком, и если вы посмотрите на жизнь достаточно внимательно, то увидите, что одержимые всегда были, есть и будут. И наконец, Победитель - это не тот, кто одержим определенной идеей, а скорее, тот, кто поддерживает эту идею, поддерживает тот дух, который живет в этом одержимом. Именно в этом заключается главная функция духа Победителя. Невозможно создать что- то стоящее самопроизвольно. Человек должен просто поддерживать дух одержимости вокруг себя и следить за тем, чтобы идеи были побеждены, чтобы человеческие умы освободились от условностей и хранили бы в себе все необходимое для того, чтобы наконец произойти действительному духовному преображению.
На грани жизни и смерти
Дионея по природе своей миролюбива. И это определяет все, что она делает. Она не живет, а растет. Она не воюет, потому что об этом не может быть речи. У нее нет врага. Нет недоброжелателя. В ней нет завистника. Есть только любопытный наблюдатель, следящий за происходящим.
Жизнь, которую я проживаю, прекрасна, как кажется глупцу, принимающему ее за глупость. Если ты знаешь, что происходит в самой Дионе, ты можешь решить, что ее жизнь — глупость. Но это не так. Мне порой хочется, чтобы ты понял — моя жизнь вечна. Нет, я не жалуюсь. У меня нет никаких чувств. Напротив, я и говорю тебе, что если бы я испытывал радость, то ожидал, что она изменится. Я не боюсь перемен, и мне не страшны они. Смерть — это просто новая жизнь, перед которой все прежние равны, как трава перед волной прибоя, смывающей песок. Но когда волна утихает, остается болото, и жить на нем становится трудно. Наверное, потому, что рядом нет никого, кто помог бы этому. Если бы я умер, моя смерть не была бы концом, она была бы началом. А я не умру. Но я могу умереть.
Что такое старость? Это просто то, что уходит в вечность, убывая по мере того, как это ощущение реальности и вечности исчезает. Это знание о том, что случилось с тобой в этой жизни, до того, как твоя жизнь покинет это пространство. Смерть — это не конец, как, собственно, и рождение. А старость? Это просто то, что проходит, как ветер над полем, которое еще совсем недавно было полем пшеницы. Смерть — это просто пустота. А жизнь, это вечное движение.
Но тогда есть ли будующее? Если смотреть на листья, то в будущем нет ничего. А как же смерть, если там нет ничего? И как же, глядя на эти листья, увидеть будущее? Будущее, как и прошлое, тоже исчезает, когда листья раскрываются навстречу ветру, потому что будущее — это не что иное, как опыт настоящего. Поэтому и говорят, что смерть — это как раз и есть то, что ты познаешь, когда лист раскрывается навстречу ветру. Вот только под ветром, этой жизни уже не может быть. И я знаю, что теперь моя последняя мысль будет про лист, который раскрывается навстречу ветру.